Для Комиссии по ценным бумагам и биржам США крипторынок – это нечто подобное ужастику. Рассказываем вам, как развивались их отношения на протяжении последних лет.
Назвать Комиссию по ценным бумагам и биржам США (SEC) поклонником криптовалют – трудно. А вот возмездием крипторынка, как ее именуют некоторые комментаторы, похоже, вполне можно, тем более что Комиссия недавно пообещала заняться урегулированием криптопроектов уже на протяжении этого года.
Мы предлагаем вам небольшой экскурс в историю, где рассмотрим, как именно развивались отношения между Комиссией и криптосферой, а также поговорим о возможных сценариях событий.
Комиссии не всегда было дело до крипты
Биткоин, и уж тем более альткоины, включая эфириум, попали в центр внимания относительно недавно.
Биткоин, к примеру, был создан в 2008 (запущен в 2009 г.) неким Сатоши Накамото, чья личность остается неизвестной по сей день. Как сам токен, так и блокчейн технология, на которой он построен, рассматривались скорее как удел «задротов».
Крупные проекты, такие как криптобиржа Coinbase, аналитический сайт Coinmarketcap, издание Cointelegraph, криптобиржа Gemini и другие были созданы спустя время — в промежутке между 2012-2015 годами.
Словом, даже если Комиссии, которая в тот период была под предводительством Джея Клейтона, и было известно о биткоине, она попросту была недостаточно заинтересована в том, чтобы заниматься новорожденной индустрией.
Ситуация, скорее всего, изменилась в 2017 году, когда Комиссия отвергла заявку по созданию биржевого фонда биткоина (Bitcoin ETF) близнецов Уинклвосс, утверждая, что рынок все еще слишком подвержен манипуляциям, волатильности и не поддается наблюдению.
Кроме того, в 2017 году крипторынок переживал стремительный рост, так называемое бычье ралли, в ходе которого цена биткоина выросла с 900 долларов до 20 тысяч. Также часто практиковалось первичное размещение монет (Initial Coin Offering), которое носило сомнительный, порой мошеннический характер.
Вот тут-то Комиссия, в компетенцию которой в основном входит проведение так называемого теста Хауи (Howey Test), с помощью которого она определяет, является ли актив ценной бумагой, начала уделять индустрии более существенное внимание. Между тем ее отношение, если говорить дипломатично, было, мягко говоря, запутанным.
В 2018 году Клейтон сначала назвал криптовалюты обычными ценными бумагами. А потом резко изменил точку зрения и добавил, что биткоин таким не является.
«Криптовалюты заменяют национальные… [они] заменяют йену, доллар, евро биткоином. Такой вид валюты не относится к ценным активам», – отметил Джей Клейтон в интервью службе CNBC все в том же 2018 г.
Эфириуму, запущенному в 2015 году, также удалось избежать в 2018 статуса ценной бумаги, чего не скажешь о Ripple, на которого Комиссия подала соответствующий судебный иск, ход которого до сих пор не завершился.
Телеграмовский проект Ton постигла схожая с Ripple судьба.
В 2020 году Telegram был вынужден вернуть $1.2 миллиарда инвесторам, а также выплатить $18.5 миллионов штрафа для урегулирования дел с Комиссией.
Разговоры о «Диком Западе»
Пускай это прозвучит как предположение, но казалось, будто в Комиссии считали, что достаточно лишь частично уделять внимание криптосфере. А там все само как-то утрясется либо же утратит важность.
Но получилось все с точностью наоборот.
Криптоиндустрия оказалось гораздо прочнее, чем чиновники могли себе представить. Медленным, но уверенным шагом она переходила в мейнстрим – постоянно растущая капитализация рынка тому подтверждение, как и то, что Эль Сальвадор объявил биткоин официальным платежным средством, а в странах Латинской Америки и Африки он используется как способ борьбы с инфляцией, превращающей деньги в воздух.
В такой обстановке Комиссии стало на порядок сложнее игнорировать индустрию, как и заставлять ее следовать некой неясной и изменчивой сводке правил. Тем более, что в 2021 произошло очередное бычье ралли, в результате которого цена биткоина выросла до $60 тысяч.
И тут-то в Комиссии вновь заговорили о криптовалютах как о ценных активах.
Уже в 2021 году Клейтона, ушедшего в отставку в 2020, заменил бывший инвестиционный банкир Goldman Sachs Гэри Генслер, который сразу же заявил, что Комиссия считает многие криптовалюты и токены ценными бумагами в соответствии с тестом Хауи: «Если во время продажи токена берутся деньги, а покупатель ожидает, что за счет дохода он проспонсирует проект, то это отвечает термину “ценный актив”».
Он также пообещал уделить больше внимания криптообменникам.
Между тем, в отличие от Клейтона, которому крипторынок скорее был просто неинтересен, чем враждебен, Генслер регулярно использует разные площадки, чтобы поведать людям об «ужасах» крипты. В одном из свеженьких «ужастиков» он на пару с членом Комиссии Кэролайн Крэншоу рассказывал американским солдатам о том, что крипта схожа с Диким Западом, спекулятивна, и не отвечает регуляторной базе.
«Большинство из них [токенов] не соответствуют закону о ценных активах, несмотря на то, что обязаны это делать», — отметил Геслер. Крэншоу, чьи настроения не менее скептичны Генслера, посоветовала солдатам как можно больше вкладывать в специальный сберегательно-пенсионный фонд для федеральных сотрудников и других служащих (Thrift Savings Plan).
В Комиссии не все настроены негативно
Несмотря на то, что Комиссия стала криптовалютным антагонистом, не все в ней настроены одинаково скептично.
Хестер Пирс, которую именуют криптомамой в силу ее относительной поддержки криптоиндустрии в Комиссии, приняла присягу в 2018 году. Да, она далеко не Генслер, хоть сторонником крипты себя и не считает. Скорее, она попросту понимает, почему криптоиндустрии не по душе поведение Генслера, как и отсутствие адекватной регуляторной базы, применяемой к криптовалютам и диджитал активам.
Так, в последнем интервью она признала, что в качестве крипторегулировщика Комиссия не проявила себя должным образом и что за пять лет работы в структуре никакого прогресса достигнуто не было, добавив при этом, что Комиссии в принципе не свойственно заниматься инновациями.
Так как же тогда Комиссия планирует усилить регуляторную базу индустрии, если за пять лет так и не поняла ее потенциала, предпочитая сосредотачиваться на негативе, подобно коллапсу FTX?
Остается только гадать.
Как Комиссия, так и другой ключевой игрок в криптосфере — Комиссия по торговле товарными фьючерсами (CFTC) — наверняка займутся дополнительным урегулированием сферы в этом году. Но вот насколько? И как это повлияет на индустрию?
Вероятно, многие токены все же подпадут под определение ценных активов. Не исключено, что это коснется и эфириума, который перешел с Proof-of-Work алгоритма консенсуса на Proof-of-Stake.
Широко известный биткоин максималист Hodlonaut, комментируя поведение Комиссии в интервью GNcrypto, отметил, что он ожидает существенные атаки на биткоин со стороны регуляторов на протяжении следующих лет: “Думаю, они рассматривают биткоин в качестве настоящей угрозы».
С данным утверждением трудно не согласиться. Но и сложно отрицать то обстоятельство, что даже если Комиссия и примет решение провозгласить биткоин ценным активом, это не сильно повлияет на его сущность. Биткоин создавался в качестве монетарной системы для непосредственной передачи активов между разными людьми, а значит он не требует одобрения ни со стороны Комиссии, ни других подобных агентств.
