NFT действительно умерли или притворяются?
Криптовалюты практически повсюду: они находят свое применение в цепочке поставок кофе, отслеживании истории продуктов в агросекторе, строительстве и даже медицине. Универсальность технологии блокчейна поражает, но как он стал частью арт-искусства?
Крипта собрала вокруг себя множество креативных личностей. Деньги, код, очень много кода и хайп сделали свое – на вечеринку собрались художники. Чем криптовалюты заслужили их внимание? Например, Такаши Мураками понравилась возможность развивать полностью цифровое искусство в стиле Superflat, который он же и создал. Поэтому, можно сказать, что NFT пришлись художникам по вкусу отчасти из-за веселья, отчасти – из-за самого факта появления технологии не-взаимозаменяемых токенов, разработанной для подтверждения права владения в полностью анонимной среде.
Стоит отметить, что у NFT и обычного искусства действительно много общего. Например, на скриншоте ниже – экшен-фигурка, созданная Такаши Мураками, которая ушла с молотка за 15 миллионов долларов в 2008 году. Именно этот стиль и называется Superflat. Просто посмотрите на эту фигурку и осознайте: если вы когда-либо думали, что занимаетесь чем-то глупым, то вы делали это без должной отдачи делу.
My Lonesome Cowboy, Takashi Murakami | Источник: art.salon, sothebys.com.
Чуть позже, 11 Марта 2021 года, Christie’s – аукционный дом с 250 летней историей, который стоит за 90% всех продаж антиквариата и предметов искусства в мире, продает работу Beeple за $69 млн. А картина “Первые 5000 дней повседневности” разорвала любые представления об NFT, сделав Майка Винкельмана самым ценным художником в мире.
Принцип работы NFT должен был бы позволить художникам обходить посредников и получать прибыль напрямую – собирать роялти с перепродажи их работ другими трейдерами. Казалось бы, все должно быть идеально, ведь художники получают мощный инструмент для демонстрации своих работ. Что могло пойти не так?
Проблема в том, что рынок NFT в значительной степени перегрелся, претерпел репутационный урон и даже успел стать инструментом отмывания средств. В 2023 году выходит исследование гемблинг-комьюнити dappGambl, из которого следует, что 95% NFT потеряли свою стоимость. Еще за несколько лет до этого за NFT закрепился имидж “JPEG-а на продажу” – бесполезной инвестиции. И попытки продавать мемы через NFT не улучшали положения. Кликбейт-френдли историю сразу же подхватили СМИ, развивая нарратив о том, что рынок NFT окончательно и бесповоротно вымер.
Вымер ли?
Начиная с 2021 года количество NFT-трейдеров начало расти почти экспоненциально, достигая едва ли не 3.3 млн в 2023. На рынке оказалось не просто слишком много участников – чисто технически, спрос должен был начать превышать предложение.
Общее количество NFT трейдеров в сети Ethereum | Источник: TheBlock.co
Просто посмотрите на график выше. Это буквально экспоненциальный рост количества рыночных игроков.
По цифрам, OpenSea – монополист в области популярных NFT-маркетплейсов – должен был бы получать абсолютную сверхприбыль. Вместе с ней должны были бы и получить свою крутую выручку художники, не так ли? Только в Январе 2022 площадка набирает $4.5 млрд объемов торгов, а спортивные NFT становятся новым трендом. Но общее настроение публики ухудшается – Evergiven, кризис недвижимости в Китае, неспокойствие и рост безработицы в США, глобальная пандемия, нападение россии на Украину. Людям становится не до цифрового искусства, мир превращается в мясорубку.
Между падением интереса к NFT и рынком искусства есть связь. Пострадали не только цифровые PFP-коллекции, но и классическое искусство. Там заваривается свой маленький кризис: продажи трех самых крупных аукционных домов упали на 20%, а глобально все продажи просели на 14%. Причины? Кажется, даже у самых богатых начинаются проблемы и обычно это не к добру. Если сравнить общую статистику, то кризис NFT накладывается на спад интереса к продажам обычного искусства.
Но а как обстоят дела у рынка сверх-современного искусства? Из-за COVID-19 он на взлете – ничто так не подстегивает интерес к картинам, как ежедневное созерцание пустой стены. Плюс ко всему, он, пожалуй, ближе всего по смыслу к рынку NFT. С начала 2019 и по 2021 количество продаж ультра-современного искусства выросло почти в 7 раз. Стоит отметить, что эта категория никогда не обладала сверх-популярностью, которую она, наконец, получила.
Объем продаж ультра-современного искусства год к году / Источник: Artnet Intelligence Report
Интерес к сверх-современному искусству рос как на дрожжах целых 3 года, и 2022-2023 не стали исключением. Если пересчитать еженедельные объемы торгов за 2023 год, то мы получим продаж на $6.5 млрд.
Относительные объемы торгов в секторе сверх-современного искусства включительно с NFT. | Источник: Artprice.com
Справедливее будет сказать, что умерли не NFT, а OpenSea – площадка не просто изжила себя, она самоуничтожилась в глазах арт-сообщества 31 августа 2023 года, сделав роялти – выплату художникам – “опциональной”. Проблема в том, что это против самой идеи NFT – они изначально преподносились публике, как возможность получать пассивный доход на перепродаже предметов искусства. Доход должен был направляться напрямую в кошелек автора, минуя жадных посредников.
Позже площадка попыталась реабилитироваться, но было уже поздно – конкурент в лице Blur перехватывает пальму первенства и всего за год обгоняет OpenSea по количеству продаж, достигая на пике $1 млрд торговых объемов. К моменту, когда OpenSea меняет политику выплат, они уже безнадежно потеряли первенство, и лишь абьюзивные меры против конкурентов и художников позволяют оставаться им на плаву.
Blur, обгоняющий Open Sea. / Источник: TheBlock.co
Интересно, что попытка продать один и тот же NFT через OpenSea и Blur приведут к сбросу роялти художника до “опционального” на OpenSea – что само по себе довольно “агрессивная” стратегия борьбы с конкурентом. Вдумайтесь: площадка готова отменить ваши роялти за попытку продать свой токен через другой интерфейс доступа к блокчейну, которым OpenSea по сути и выступает.
Есть такой жанр искусства как китч. Он отличается тем, что буквально пытается выдать “дешевое” искусство за произведения высокой моды. В этом весь смысл жанра, он прост, незатейлив и повторяет чей-то успех, передавая атмосферу или эмоцию.
Само название жанра происходит от немецкого слова “Kitsch” – халтура, безвкусица. Но стоит признать, что у Джеффа Кунса получилось – это художник, который работал в жанре китча до самого конца, а его работы входят в список самых дорогих коллекций современности.
Синяя собачка из шариков за $58 млн, Джефф Кунс | Источник: Google.com
На фото выше– собачка из шариков стоимостью в $58 млн долларов. Вот так выглядит мир высокого искусства – оно просто есть и его покупают за вот такие деньги. Зачем? Потому что кто-то может себе это позволить. Некоторым людям этого достаточно.
Наверное, стоит вскрыть нарыв и признать, что 95% обесценившихся NFT могли быть мусором от самого момента своего создания. Бесконечные попытки повторить чужой успех заполонили рынок – образ, который породили Криптопанки, стал своеобразной “безопасной” формулой успеха.
Уникальные NFT продолжают торговаться | Источник: Coin360.com
Сюжет “лица в профиль”, которое дополняется безделушками и “мутациями” стал основой, но это лишь породило поток китч-NFT, которые пытаются капитализироваться на ностальгии и паразитируют на чужом успехе.
Зачем создавать что-то ценное, если можно сгенерировать сотню картинок по одному шаблону и выдать это за творчество? Подход грубой силы и генерации новых NFT мог привести только к одному – падению стоимости искусства из-за переполнения рынка пустышками. Похожая история происходит со всеми NFT, созданными ради наживы – они вымирают за ненадобностью, отсутствием идеи или интересного смысла, заложенного в токен.
Статистика созданных за все время NFT-коллекций. | Источник: IntoTheBlock.com
Интерес к NFT явно начал холодеть. Это может говорить о спаде мотивации к созданию новых токенов из-за перенасыщения рынка – на выбор покупателя 110 тысяч коллекций из более чем 10 разных чейнов.
То, что сейчас происходит с рынком NFT больше похоже на коррекцию. Спрос превышает предложение, но так не может продолжаться вечно: пики предыдущих лет должны быть сбалансированы этапами спада.
