Мы все знаем простую истину: чей ключ, того и криптовалюта. Но что делать, если хозяин ключа меняется по разным причинам? Как, не нарушая закон, получить криптовалюту в наследство или разделить при разводе? Как происходит арест криптовалюты в Украине?
За ответами мы пришли к адвокату, кандидату юридических наук Даниилу Кравцову.
GN: Привет, Даниил! Мы благодарны, что Вы согласились уделить нам время и объяснить некоторые юридические аспекты использования криптовалют.
Хотим обсудить несколько вопросов, по которым мало информации в сети.
Давайте начнем со случаев, когда на криптовалюту накладывается арест в случаях банкротства компании или уголовного преследования гражданина, у которого она есть. Мы знаем, что такие прецеденты уже были.
Каким законом регламентируются такие действия?
ДК: Уровень законодательной регламентации виртуальных активов в разных странах различен. На данный момент в более чем 50 странах установлен прямой или косвенный запрет на операции с криптовалютой. Вместе с тем количество стран, где законодательство не просто легализует виртуальные активы, но и обязывает платить налоги с дохода, полученного от операций с ними, по разным подсчетам давно превышает 100! Среди лидеров отрасли Австралия, Сингапур, Литва, Эстония, Япония, в которых виртуальные активы являются полноправным продуктом рынка капитала: платежным средством, объектом инвестирования и пр. Естественно, что такой легальный объект гражданских прав также может быть и мерой обеспечения обязательства.
GN: А можете привести конкретные примеры?
ДК: Конечно, нам известны прецеденты наложения ареста на виртуальные активы. Рассказать об особенностях процедур ареста в разных странах из-за не только разного законодательства, но и различных систем права, будет сложно, но привести примеры с разных континентов вполне реально.
GN: Давайте попробуем разобрать на примере какой-то одной страны. Как накладывается арест в США, например?
ДК: В США возможность применения Кодекса о банкротстве, а следовательно и процедура наложения ареста на активы должника, зависит от вида такого актива, статуса субъекта, который стал неплатежеспособным, его места регистрации или места расположения. В соответствии с Кодексом, имущество должника включает «все законные или справедливые интересы должника в имуществе на момент возбуждения дела», где бы это имущество не находилось и кто бы его не удерживал. Следует учитывать, что суды являются сторонниками широкого подхода к трактовке круга имущественных интересов, входящих в состав имущества должника. Следовательно, виртуальные валюты, которыми владеет должник, традиционно рассматриваются как часть имущества этого должника.
Конечно, ввиду анонимного характера владения, существуют сложности с идентификацией такого имущества как принадлежащего должнику. В таких случаях американское правосудие для установления адресов виртуальных валют, публичных и приватных ключей, бирж, которые использовались должником, информации о цифровых кошельках, финансовых и других выписок со счетов, электронных писем и других данных, подтверждающих транзакции с виртуальными валютами, использует данные KYC, оперативные следственные инструменты, декларирование активов под присягой и страхом наказания, штрафных санкций в случае обнаружения обмана, показание свидетелей и представителей платежной инфраструктуры в суде. Поскольку множество криптобирж и прочих субъектов, которые осуществляют бизнес с виртуальными валютами находятся за пределами США и органы правосудия не распространяют на них свою юрисдикцию, в таком случае, процедуры банкротства осуществляются за пределами США путем признания схожих иностранных процедур.
Так было с банкротством японской криптобиржи «MtGox Co Ltd», новозеландской «Cryptopia Ltd». Можно сказать, что практически во всех случаях признания должника неплатежеспособным в качестве обеспечительной меры применяется арест активов, включая виртуальные.
GN: А как с этим дело обстоит в Украине?
ДК: Есть целый ряд примеров применения ареста виртуальных активов в виде запрета на их отчуждение и распоряжение в украинской правоприменительной практике. Особо можно выделить уголовные производства, находящиеся под юрисдикцией антикоррупционных органов Украины.
Доказательствами владения виртуальными активами конкретным человеком при этом считаются: наличие в мобильном телефоне мобильных приложений криптобирж, криптообменных сервисов, обнаружение в ходе следственных действий seed-фраз криптокошельков, наличие созданных пользователем криптокодов, созданных для перечислений виртуальных активов, информация переписок, направленная на обналичивание виртуального актива, скриншоты и пр. Даже при наличии аргументов о принадлежности виртуальных активов другому лицу, отменить определение суда о наложении ареста бывает очень проблематично.
Приблизительно по такому сценарию осуществляется и арест других виртуальных активов, которые не являются криптовалютами. Хоть и исполнить такие решения технически бывает достаточно сложно, главное, что стоит помнить пользователю – анонимность владения виртуальной валютой вовсе не является гарантией ее сохранности в случае претензий правоохранительных или фискальных органов.
GN: Даже не знаем, что страшнее: декларировать доходы под присягой в американском суде или доказывать в украинском, что наличие на телефоне криптоприложения не является доказательством, что у тебя эта криптовалюта имеется.
Давайте перейдем к более приземленным темам. А как делить криптовалюту при разводе, например? Знаем, что она делится как часть имущества, но судебных дел в этих ситуациях пока не было. Или уже были? Есть у вас такая информация?
ДК: В украинской судебной практике встречаются судебные дела о разделе совместно нажитого имущества в виде виртуальных активов (криптовалют). Практически все решения по такого рода делам оказываются без удовлетворения требований. Причина таких решений снова же кроется в анонимности владения такими активами. Суд должен достоверно установить факт наличия такого имущества (финансового актива), что в условиях противоположных интересов сторон бывает почти невозможно. Поскольку проверить наличие и источник получения криптоактива возможно (например, исследовав адрес цифрового счета (кошелька), на котором хранится криптовалюта), однако ни одна из сторон такой информации не может или не хочет предоставить (как и иных доказательств наличия такого финансового актива), требование о его разделе суд считает безосновательным.
Следовательно, как и в любой другой конфликтной ситуации, супругам можно посоветовать стремиться к честному и добровольному соглашению.
GN: Даниил, а вы уже знаете о случаях, когда наследники претендовали на крипту, как на часть наследства? Если нет, то давайте попробуем порассуждать, как это может выглядеть?
ДК: Поскольку закон «О виртуальных активах» пока в силу не вступил, говорить о них как об полноценном легальном объекте гражданских прав мы не можем. Однако, если спорные отношения не урегулированы законом, суд применяет закон, регулирующий сходные по содержанию отношения (аналогия закона), а при отсутствии такового – суд исходит из общих принципов законодательства (аналогия права). Руководствуясь этими принципами, мы должны говорить о том, что имущество в виде криптовалюты или других виртуальных активов является наследственным и должно быть по закону разделенным между наследниками.
В Украине законодательство формально не ограничивает нотариуса в возможности оформления распоряжения имуществом на случай смерти. При оформлении завещания нотариус лишь фиксирует волеизъявление наследодателя, не проверяя его правомочия на имущество. На этапе вступления в наследство бремя доказывания наличия такого имущества ложится уже на наследников – именно они, а не нотариус, должны предоставить документальные доказательства его наличия.
GN: Ок, представим, что наследники точно знают, на какой бирже их богатый дядюшка торговал биткоинами. Какие действия они должны предпринять в этом случае?
ДК: Если говорить о правилах наследования криптокошельков или аккаунтов на криптобиржах, их устанавливает собственник такого сервиса в пользовательском соглашении в соответствии с законодательством юрисдикции регистрации юридического лица.
Если обобщить, то все способы такой передачи можно классифицировать в две группы.
1. Традиционные, предусмотренные законодательством механизмы: завещание, специальное распоряжение сервису о действиях на случай смерти владельца аккаунта, доверенность, аффидевит и пр..
2. Технологические: системы отсроченного до наступления события смерти платежа или системы отсроченного доступа к аккаунту (не очень распространены).
К сожалению, не могу привести много примеров, т.к. собственники криптосервисов предпочитают умалчивать о правилах поведения в подобных случаях, ограничиваясь общей фразой, что средства на аккаунте замораживаются, а наследственные вопросы решаются в соответствии с действующим законодательством.
GN: Но какой-то работающий алгоритм вам известен?
ДК: Общий алгоритм действий биржи может быть таким (схожие алгоритмы действий предусматриваются Coinbase и Gemini): наследник проходит процедуру KYC и предоставляет следующие документы (следует учитывать, что, в зависимости от юрисдикции биржи, заявление, информация и документы должны быть легализованы и поданы на английском языке, с нотариальным заверением перевода):
- свидетельство о смерти владельца аккаунта;
- подтверждение родственной связи между владельцем криптовалюты и наследником (свидетельство о заключении брака, о рождении или другое);
- документ, удостоверяющий личность умершего владельца аккаунта, который использовался для KYC;
- документы, подтверждающие личность наследника;
- фотография наследника с документом, идентифицирующим личность;
- завещание;
- свидетельство или другой документ о праве на наследство с указанием электронного адреса учетной записи умершего владельца криптовалюты.
Заявление и документы наследника криптобиржа проверяет по критерию наличия и достаточности подтверждения прав на наследство и принимает решение по сути. При достаточности и убедительности поданных документов, криптовалютные активы с аккаунта наследодателя зачисляется на аккаунт наследника.
Снова повторюсь, ключевым вопросом для успешности этого мероприятия является наличие у наследников информации о имейле или телефоне, на который наследодателем был открыт аккаунт в соответствующем криптовалютном сервисе.
GN: А как быть с аппаратными кошельками? Не указывать же сид-фразу в завещании!
ДК: Если говорить о наследовании виртуальных активов, находящихся на так называемых холодных кошельках, то тут способы более понятны, но менее надежны, т.к. предполагают передачу секретной информации третьим лицам: банковская ячейка, хранение информации об аккаунте в зашифрованном хранилище электронных данных, передача на хранение документов с доступами к криптокошельку на хранение нотариусу.
Каждый владелец виртуальных активов знает, что в отличие от квартиры или другого недвижимого имущества, где собственник указан в реестре, принадлежность криптоактива конкретному лицу — вопрос не юридический, а фактический. Криптовалютой владеет тот, кто знает ключ, пароль к холодному кошельку, seed-фразу или комбинацию логина и пароля для доступа к аккаунту биржи. Поэтому, судебные перспективы такого дела без достоверного знания и документальных доказательств существования криптоактива представляются туманными. У суда попросту отсутствует понимание предмета спора и, как следствие, невозможность вынесения решения.
Также следует отметить еще один негативный фактор нашей национальной судебной системы – низкий уровень понимания природы и законов функционирования виртуальных активов. Все это дает нерадужный прогноз.
GN: Даниил, это как-то связано с тем, суд какой страны будет рассматривать дело?
ДК: Можно с уверенностью сказать, что наиболее благоприятным для наследников будет судебный процесс, происходящий не в условиях правовой неопределенности, а в странах с развитым профильным законодательством и судебной практикой. К таким можно отнести страны ЕС, США, Японию.
GN: Какие налоги на наследство нужно будет заплатить в Украине?
ДК: В Украине доход, полученный физическим лицом в виде стоимости унаследованного имущества, по общему правилу облагается налогом на доходы физических лиц и военным сбором.
Ставка НДФЛ варьируется в зависимости от категории наследника – близкий родственник/член семьи, социально уязвимые категории граждан, наследодатель-нерезидент и составляет от 0 до 18 %. Военный сбор – 1,5 %.
Однако наибольшую проблему составляет определение стоимости такого наследственного имущества и нестабильность ее цены. Эти вопросы в украинских реалиях пока что однозначно не решены.
GN: А есть в Украине юристы, которые готовы взяться за такие дела? Нужна ли для таких задач особая специализация?
ДК: Скажу честно, при подготовке к интервью я хотел посоветоваться по некоторым вопросам с действующими украинскими нотариусами. Мне самому не хватало понимания юридических процедур, которые должен совершить нотариус, открывающий наследственное дело, где виртуальные активы входят в состав наследственного имущества. К сожалению, ни один из них не смог мне хотя бы с минимальной долей уверенности рассказать о перспективах такой задачи. Нет законодательного регулирования – нет понятной и прозрачной правоприменительной практики.
Безусловно, для представления интересов клиента в криптовопросах адвокату необходимы определенные профильные знания. Нужно хотя бы базовое понимание принципов функционирования технологии блокчейн, криптобирж и их процедур, электронных кошельков, обменных сервисов.
GN: И последний вопрос. А вы лично взялись бы представлять интересы криптоклиента в суде?
ДК: Не смотря на высокие риски столкнуться с непониманием проблематики в профессиональной юридической среде (нотариусы, судьи, государственные органы и пр.), я бы не отказался от такого рода дел. В преддверии вступления закона в силу – самое время формировать украинскую практику!
